Депутаты областного маслихата решили проверить, как хозяйствуют на водоемах их арендаторы. Для инспекции был выбран Лебяжинский район. По плану члены комиссии областного маслихата по сельскому хозяйству должны были посетить несколько проток и озер, и посмотреть, как там обстоят дела. Но уже после посещения второго водоема стало понятно, что смотреть особо не на что.

Слышим только себя

Хочется сразу оговориться, что, несмотря на то, что поездка была длительной и непростой в силу погодных условий, смысл этого мероприятия лично для меня так и остался загадкой. Проблемы, требующие внимания областных депутатов, мы, конечно, увидели, но вот сами депутаты существенными их не признали. Что стало причиной их интереса к лебяжинским водоемам - осталось загадкой. Объяснение, что поводом для поездки стали жалобы сельчан на то, что их не пускают к водоемам, ни чего кроме немого удивления не вызвало – нынче ни кого не пускают без разрешения рыбинспекторов.

Тем не менее, наша поездка началась. Первым делом мы приехали на протоку Черную, где ведет свое рыбное хозяйство предприниматель Юрий Воробьев. Он нас ждал на месте, где когда-то был мостик через речку, а теперь осталось только месиво из асфальта, земли и камней, плотно перекрывшее течение небольшой речки, и губящее ее.

- Я здесь уже несколько лет арендую. И если когда я начинал, 2004 году было 12 килограммов рыбы на гектар, то в 2010 уже было 22 килограмма рыбы. А сейчас, после того, как мост обрушился и перекрыл протоку, начинается снижение объемов рыбы.

Я в течение трех лет пытаюсь привлечь внимание к этой проблеме, но ничего не получается, - попытался воззвать к помощи народных избранников Юрий Воробьев, - В природоохранную прокуратуру обращался, к акиму области два раза обращался, в Иртышскую бассейновую инспекцию в Усть-Каменогорск, но никаких результатов. Просил составить проект и изыскать средства, чтобы сделать мостик на сенокосные луга через протоку. Сегодня старый мост полностью обвалился и перекрыл поступление воды в протоку. Хотели здесь понтонный мост сделать, это было бы правильное решение. Но что-то не срослось.

- Вы, как водопользователь, какую лепту вносите? – серьезно поинтересовался у предпринимателя-жалобщика председатель комиссии Серик Сулейменов.
- Я считаю, что моя основная задача – сохранение нерестилищ рыбы во время весенних пожаров, которые наносят громадный урон природе.

- Вы считаете одно, а по правилам что?
- Не допускать ухудшения среды обитания рыбы. Но что я один могу сделать? Прекратить пожары? Я уже обращался к акиму за помощью, кое-что началось меняться. Сохранить нерестилища рыбы – основное. То, что мы привезем в баночке двести мальков карпика, это никак не увеличит продуктивность водоема. Зачем нас заставляют это делать? Ведь эта рыба в наших водоемах просто не выживает. Зачем вкладывать деньги, которые никакую реальную пользу не приносят, - объяснил предприниматель. Однако Серик Сулейменов продолжал настаивать:

- За последние годы какие деньги вы вложили в водоем? Вот тут у меня в справке написано, что ноль тенге.
- За последние три года – тысяч сто, сто пятьдесят. Это только для того, чтобы сохранить нерестилища.

- Эти сто тысяч как-то подтверждаются?
- Договорами на охрану нерестилищ во время нереста. Вот стоят люди, которые тушат весенние пожары. А за рыбалку я с местных деньги не беру, их тут и немного рыбачить приезжает, это не тот водоем.

- А мы вот смотрим в наши документы и видим, что в графе «вкладывание средств» уже три года вы не платите обязательные шестнадцать тысяч.
- Да я же объясняю, что это про те двести мальков карпика, которые я отказываюсь покупать в Качирском рыбопитомнике, - пытался достучаться до здравого смысла присутствовавших Юрий Воробьев, однако, депутаты ему не поверили. Пригласили представителя рыбинспекции и поинтересовались у него, что делается для улучшения зарыбленности водоема этим конкретным водопользователем.

Николай Костюков, главный специалист, государственный инспектор отдела рыбной инспекции по Павлодарской области разъяснил, что деньги Воробьев по этой статье действительно не вкладывает, зато много делает для спасения рыбной молоди и переселения ее из заморных водоемов в свою протоку. И этот факт почему- то не учитывается.

Однако дело в том, что требуется решение другой проблемы – строительства того самого обрушившегося моста, у которого нас и встречал Юрий Воробьев. Как объяснил сельский предприниматель, ни у него, ни у жителей села Черное нет таких средств, чтобы восстановить этот мост, который к тому же будет нужен лишь раз в году, когда крестьяне повезут с пойменных лугов сено. Но в таком виде, как сейчас, этот мост вредит не только рыбному промыслу Юрия Воробьева, но и всей природе в целом. Из проточной реки Черная уже превратилась в настоящий пруд, который промывается лишь вешними водами, а с течением времени превратится в полноценное болото, в котором ни о какой рыбе речи быть вообще не может.

Однако депутат Сулейменов с сельчанином не согласился:
- Вот когда нам, сельским предпринимателям, нужно построить какое-то сооружение, дамбу, или мост, мы у государства не просим, сами как-то обходимся. Купить за двести тысяч тенге трубу и проложить ее здесь вы всегда сможете. Вы же пользуетесь этим. А вы не можете вложить в свое хозяйство шестнадцать тысяч тенге, как обязаны по договору, - опять вспомнил про свои бумаги депутат областного маслихата.
- Да я же вам объясняю, что не приживается тут карпик!

- Да причем здесь карпик?
- Ну, это же про него там речь идет!

- Здесь речь о том, что вы должны каждый год вкладывать по шестнадцать тысяч тенге в развитие водоема. Почему-то другие водопользователи вкладывают, а вы нет. Чем вы лучше других?
- Да я вкладываю, просто карпика в рыбопитомнике покупать не хочу, потому что он здесь не приживается!

- Ну, мы здесь вразумительного вообще ни чего не услышали! Вы пишете акиму области, в прокуратуру, и что толку, если вы сами деньги сюда не вкладываете, а другие предприниматели полностью выполняют свои обязательства, – никак не мог унять свой гнев депутат областного маслихата. Пришлось вмешаться журналистам, которые по долгу службы обязаны слушать не столько себя, сколько собеседника. Мы предложили подозвать представителя рыбинспекции, чтобы он еще раз громко объяснил, что это за шестнадцать тысяч, которые три года не платит водопользователь Воробьев.

- Это деньги, заложенные на воспроизводство рыбы, которые этот предприниматель должен заплатить в рыбопитомник и приобрести там мальков. Но этот предприниматель гораздо больше мальков спасает из зашнурованных водоемов, - ответил Николай Костюков.

И лишь после того, как журналисты спросили у Серика Сулейменова, чего это он вдруг так яростно лоббирует интересы частного качирского рыбопитомника, депутат умерил свое внимание к этому пункту договора и речь зашла все-таки о том, что нужно сделать, чтобы спасти этот водоем.

Оказалось, что это далеко не единственный мост на пойменной речке, который, обрушившись, придавил ее течение. И решение проблемы должно быть комплексным, сразу во всех районах, где проходит наша великая река. Однако так просто с налету найти концы в этой мутной стоячей водичке не получится.

Дело в том, что по закону пойма – особо охраняемая природная территория. Любое капитальное строительство на ее территории запрещено. Для того, чтобы возвести маленький мостик, который там уже стоял, нужно вначале заказать экспертизу о том, что он будет экологически безопасен, затем чин-чинарем сделать проект, и только после этого возвести капитальное сооружение. Которое, к тому же, довольно быстро постигнет участь того самого мостика, у развалин которого мы стояли – его сокрушит весеннее половодье.

Поэтому более оптимальным было бы возведение на таких местах легких конструкций, которые можно было бы быстро выкладывать и также быстро убирать. И о том, кто это должен делать и как, депутаты областного маслихата обещали подумать.

Стакан, в который не наливают

Следующим пунктом нашего путешествия по достопримечательностям Лебяжинского района было озеро Стакан. Как ни странно, но происхождение такого колоритного наименования оказалось вполне банальным. Когда-то здесь был совхоз «Стахановец», название которого казахское население вначале переиначило в «Стахан», а затем и в «Стакан». Как рассказали арендаторы этого водного объекта - ОО «Областное общество охотников и рыболовов» - он является неперспективным в плане рыборазведения в силу своей мелководности.

В нашем регионе, где зимой лед на водоемах образуется от полутора метров, двухметровая глубина для озера явно недостаточна. Рыба в нем перезимовать не может. Для решения проблемы необходимы работы по углублению дна водоема, но перевезти на Стакан огромную драгу для выкачки песка со дна - это все равно, что пытаться уместить лодку в городской луже, ну или в стакане. А для приобретения менее громоздкой мобильной драги, которая могла бы работать в таких небольших водоемах, банально нет средств. Ведь водоемы в нашей области, если не считать Иртыш и баянские озера, практически все очень маленькие, потянуть приобретение этого оборудования стоимостью около двухсот тысяч долларов, не сможет ни один водопользователь.

- Чтобы рыба выжила в этом водоеме, здесь должно быть не менее четырех метров, а осенью здесь остается глубины не более двух-двух с половиной метров. Поэтому это озеро пока является бесперспективным в рабоводческом плане, и единственная наша работа в нем – спасение молодняка рыбы, переселение ее в другие более глубокие водоемы, - объяснил руководитель областного общества охотников и рыболовов Олег Вахитов.

Собственно, на этом познавательная часть визита на озеро с экзотически названием завершилась. И депутаты, и присутствовавшие на мероприятии чиновники начали обсуждать важнейшую проблему – наличие и метод крепления аншлага у озера, на котором, согласно требованиям договоров, было написано, что это за водоемы, кому они принадлежат. А один из депутатов Лебяжинского района предложил проехать еще и в районный центр Акку, где уже много лет идет подтопление домов поливочным каналом, который ныне стал бесхозным.

Кому проблема, а кому обед

Если смотреть на лебяжинский оросительный канал с точки зрения туриста, то место, где он начинается у Иртыша, очень и очень живописное. Если увидеть, что он делает в своем течении дальше, понимаешь, что не все то хорошо, что так прекрасно начинается.

Как объяснили лебяжинцы, этот канал был построен много лет назад для орошения полей. Сегодня он никому не нужен, его вода, все также исправно поступающая из Иртыша, но не разбираемая для орошения, доходит до соленое озеро Аксор, что неподалеку от Акку и, переполняя его, каким-то образом уходит обратно, но уже соленая. Из-за этого три улицы райцентра стоят в постоянном подтоплении. На стенах домов выступает соль, на огородах слякоть, подвалы и погреба и даже туалеты давно засыпаны. В ветреные дни соль поднимается с берегов Аксора и засыпает весь райцентр. Грунтовые воды в селе в районе прохождения канала на уровне 50-60 сантиметров. Да и угроза затопления Акку во время половодья – вещь нешуточная, по каналу вода попадает к селу практически беспрепятственно.

По мнению лебяжинских депутатов, проблему можно решить, перекрыв доступ воды из Иртыша. Но для этого нужно, чтобы финансирование было заложено в областном бюджете, так как в районном средств на эти работы нет. Однако коллеги из областного маслихата их не поддержали и предложили такой «ерундовый» вопрос решать силами местного бюджета. Ведь тут, по их мнению, и нужно-то сделать – высыпать несколько машин грунта в устье канала.

Журналисты, узнав о том, что жители села страдают от грунтовых вод, попросили отвезти их к месту экологической проблемы, чтобы собственными глазами увидеть, в чем, собственно дело. Прессу повезли к жителям села Акку, а вот депутатам говорить с людьми было не интересно, и они отправились обедать, для них это было важнее.

Между тем, разговаривая с жителями улиц, находящихся рядом с каналом, журналисты выяснили, что проблема возникла вовсе не в последние годы, а началась с самого первого дня пуска канала, то есть еще в восьмидесятые годы прошлого века. Версий, откуда пришла эта вода в подвалы и погреба, было несколько, но в итоге почти все сошлись на том, что при строительстве канала были повреждены родники, вода из которых теперь беспрепятственно попадает в верхние водоносные слои. Она выступает на поверхности земли, на стенах домов. Вокруг канала исчезла луговая растительность, которая была там несколько десятилетий назад, на ее месте - либо голая земля, либо выросли солончаковые травы.

Стало понятно, что простым перекрытием устья канала проблему можно не только не решить, но и усугубить. Ведь сегодня этот канал худо-бедно выполняет роль дренажа, по которому вода из этих нарушенных источников сбрасывается в Иртыш, а если ее сток будет перекрыт, то вся она окажется в подвалах лебяжинцев. Но, к сожалению, депутаты этой экологической коллизии так и не узнали, они в это время обедали. Поэтому будет ли решена проблема подтопления Акку силами областного маслихата, сказать непросто.

Наталья ЯКОВЛЕВА

• Павлодарские биологи выяснили, чего не хватает городским деревьям
  В почве наблюдается большой дефицит азота и фосфора, передает корреспондент...
• Клещи покусали шестерых павлодарцев
  Жители региона обратились к врачам, передаёт корреспондент Pavlodarnews.kz....
• Комарам в Павлодарской области будет сложнее спрятаться
  Площадь распыления биопрепаратов с воздуха увеличили почти вдвое, передает ...
• «Работать не дают»: о преследовании со стороны жителей заявил аким в Павлодарской области
  Аким Щербактинского сельского округа заявил, что его преследуют жители. Уве...
• Трое павлодарцев пострадали в ДТП
  По информации областного департамента полиции, 26 апреля водитель Chevrolet...
• Июньскую жару почувствуют павлодарцы в мае
  Май этого года будет похож на последний месяц весны 2001-го. Такой прогноз ...
• Павлодарец пригласил девушку домой и лишился телефона
  В Павлодаре парень познакомился в интернете с девушкой, пригласил её домой,...
• Павлодарцев пригласили на субботник
  В регионах продолжается экологическая акция «Таза Қазақстан». И...
• Подросток скончался от удара током во дворе дома в Павлодаре
  В пригородном селе Павлодара 16-летний подросток погиб от удара током, ...